Андрей Данилко: «В детстве я хотел быть врачом или священником»

— Андрей, народ хочет знать, где ты пропадал весь этот год?

— Да я все это время был занят, в основном работал за границей. Недавно вернулись из Америки, где гастролировали почти месяц, скоро уезжаем в Италию, пока готовимся к "Рождественским встречам"… Кстати, первый раз за шесть лет я поехал в тур по Америке. Люди не видели нас столько лет ни по телевизору, да толком нигде. И мы собирали залы, только в Нью-Йорке было три концерта, притом что сейчас не время сборов - люди не хотят расставаться со своими деньгами, не зная, что будет завтра. До этого объездили с концертами всю Прибалтику, Германию. Написал музыку для фильма "Весельчаки", который сейчас в прокате… А почему говорят, что я пропал?

— Ну а как же! Нигде не тусуешься, твое телешоу "Дом радости Верки Сердючки" закрыли?

— Не закрыли - деньги закончились. Мы же не будем это делать бесплатно, все хотят кушать. Хотя мне жаль, ведь шоу только под конец начало вырисовываться. Это же был не покупной проект, не калька под что-то, а свой оригинальный продукт, и ему надо было время. А когда в газетах написали, что это была моя неудача… Я так не считаю, это просто незавершенная идея, полезный для меня опыт. И, мне кажется, "Дом радости" - очень крутое название на фоне многих маразматических передач, которые сейчас выходят. Или тех, которыми всех замучили, где кто-то с кем-то поет, на льду катается, танцует. А семейной программы, как моя, нет. Хотя, признаю, на том уровне, на котором она была, не все соответствовало, но это же не я монтировал. И я не могу отвечать за всех. Это так же, как в кино, когда зависишь от операторов, звукорежиссеров, света, других артистов. Это не как Высоцкий: взял гитару, пропел и это все ты, никто тебе не мешает. А на всякие тусовки я никогда не хожу, мне это не надо.

— Так, а почему же нет спонсоров для твоего шоу?

— Не только в этом дело. У меня тяги нет. Хотя столько материала накопилось… И есть проблема с людьми. Часто думаю, почему не встретился тот человек, который бы помог технически воплотить мои идеи. Просто у каждого есть свой потолок, мне надо уже по-другому, я хочу дальше расти, а они уже не могут. Они делают, но не понимают, почему я не доволен этим результатом. Хочется добиться качества на 10, а все время выходит 7, 5, 3, 2... 1, и ноль бывает.

— Но ты не светился и в других ТВ-проектах…

— А я во всех этих передачах отказываюсь сниматься - Сердючка туда не вписывается. Смотрю и понимаю, что не хочу там себя видеть. Ведь я должен быть органичным. На "Фабрике звезд-3" увидел, потому и выступил там. Но опять же у нас такой жанр - мы должны быть в кураже, а не вскакивать в кадр с самолета, ничего не соображая, не прогнав номер. Даже прежде чем прийти к фабрикантам, я изучил в "Ютубе", кто из них кто. Это сложно, потому что занятость огромная. А вообще я хотел, чтобы и мы отдохнули, и от нас. Чтобы не видел себя на экранах. Это как семейная жизнь, в которой тоже нужны свобода и отдых.

— А ты похудел…

— Я похудел? Да это я не опухший! Вы полетайте с наше, а потом вот такие морды (показывает на свое лицо - ред.). Я не поправляюсь. Это после самолета такое лицо…

— А вечером же едите?

— Едим, но я не сплю вообще, вот и сейчас кофе напился…

— Потом сердце пошаливает…

— Даже не то что сердце, но у меня такой график работы, что не отключается голова. Не могу расслабиться - кучу вопросов надо решить. В чем сложность работы с нами, поймите, мне не надо, чтобы это было как у кого-то, хотя наши привыкли так работать, мол, дайте мне под кого сделать фонограмму, под Мадонну, под "Бандэрос"… Им так легче, а мне надо, чтобы был продукт оригинальный. Вот песня "Все будет хорошо" выстрелила, потому что такого не было, это потом все начали с дудками выступать, в свадьбу играть. А я специально от этого ушел. Хотя мне музыку к свадьбе написать - дайте два часа…

— Да я и на своей свадьбе хотела обойтись без Сердючки, но родственники потребовали…

— Это нормально. Когда-то я был на дне рождения, и заиграла "Хорошо". Хотя я терпеть не могу себя слушать и, знаю, так же - многие артисты. Но тогда это было так в тему: все веселились, танцевали…

— И пьется хорошо под эти песни…

— Ну и хорошо, а то, что было за последнее время из этого жанра?! "Ой, чечери-чечери, тетери-тетери" или "Ой на горі два дубки" - это уже классика. А Сердючка тогда сделала прорыв, хотя нам говорили: "Только не пойте, рассказывайте свои истории…" А сейчас люди, наоборот, просят: "Пойте!"

— Так что в ближайшее время можно от тебя ожидать такого забойного?

— У меня песен написано множество, причем разностилевых - эстрадных, свадебных, кабацких, инструменталки, -  и хитов достаточно... Но повторюсь - не устраивает качество записи. Да и время надо все это выдать, чтобы меня не дергали. А в моих текстах только позитив, мол, поднимаем задницы, веселимся. Знаете, сколько раз из-за нас вызывали полицию в Америке? У них не принято, чтобы люди бежали к сцене с цветами. Они все должны сидеть, как в мавзолее! И когда заиграла "Ще не вмерла Украина, если мы гуляем так…", все как ломанулись. Их охрана тут же вызвала полицию, чтобы усадить людей на место. А я думал, что меня там разорвут. Я же там не только пел, но и общался с залом - это был не просто сольник, а "Антикризисная встреча", рассказывал о себе какие-то истории, как я чего добился…

Знаете, я же сам всего добился, у меня не было ни богатых покровителей, ни копейки за душой. И я этим горжусь, хотя часто и недоволен некоторыми творческими результатами - как это сделано, качеством.

— А как же второе место на "Евровидении"?

— Да, это была пиковая ситуация, когда Сердючка - непоющая певица - на какой-то момент заполонила все: от рингтонов - до эфиров. И скандал с Россией, который до сих пор все помнят. Причем непридуманный, а так случилось. Тот недослышал, тому почудилось, привиделось... Настоящий конфликт со сценами сжигания кукол Верки Сердючки всякими идиотами в знак протеста моего участия в "Евровидении". И Би-би-си, которая недоумевала, почему на меня такая реакция, и те, кто это заварил… Они знают, что не правы, но признаться в этом никогда не смогут. Все уже сошло на нет, но осадок остался. Это как в анекдоте: ложка нашлась, но осадок остался.

— Ты сказал, что не любишь себя слушать. А смотреть?

— И смотреть не люблю. Объясню, почему. Были какие-то удачные работы для Сердючки, например клип "Гоп-гоп" в таком народном стиле. Время прошло, а он нормально смотрится. А есть песни, которые вообще смотреть не могу, вот "Хорошо красавицам". И костюм там неудачный…

— Андрей, ты очень самокритичен, тебе это мешает?

— Я не считаю, что это плохо. Просто есть тоска по идеальному. Ну, Растрелли же не сам строил Зимний дворец! Он создавал, но возводили-то другие: мешали бетон, подавали кирпичи. А тут приходится все самому таскать. Уже теряешься, устаешь. А если честно, я не стремлюсь к глобальной популярности. Я не кокетничаю с вами, потому что все эти атрибуты… Мне часто говорят: "Почему ты ходишь в "Адидасе" или шапке? Ты что, другое не можешь купить?!" Могу, но не хочу! Я хочу затеряться, потому и отвечаю - оставьте меня в покое, я одеваюсь так, как считаю нужным. И вообще я не живу в замках, а живу, как и все люди, но почему-то все так подается, будто у меня какие-то суперприбыли. И нет у меня сверхзадачи - заработать.

— Со стороны ты производишь впечатление весьма замкнутого человека…

— Да нет, я не замыкаюсь, даже дома редко сам сижу, обычно все свободное время провожу в студии, что-то сочиняю. Не получается - переключаюсь на другое. Хотя у меня и правда очень узкий круг друзей, и никого я в него не пускаю. Я просто другой, не люблю быть на виду, чтобы меня фотографировали, ждали после концерта, кричали! А вот на сцене - пожалуйста!

— Странно, ведь ваши учителя вспоминают, что вы были общительным мальчиком…

— Я никогда не был общительным! Да, на сцене школы, пионерского лагеря, на конкурсах был активным, но никогда не был душой компании, Боже упаси! Я, наоборот, этого очень стеснялся и уходил. У меня было несколько друзей, от силы два-три человека, но не гоп-компании. Хотя ко мне всегда был интерес, а я до сих пор так и не понял, почему. Но эта популярность среди ровесников и учителей меня не портила, а все же помогала избавляться от своих комплексов. Я же был очень худой, просто дистрофик! Даже надевал под брюки еще спортивные штаны, чтобы казаться толще. Но еще тогда, учась в театре-студии, я четко разделял сцену и жизнь. Дома я не дурачусь. Мне это кажется ненормальным. А не люблю появления на людях потому, что экономлю себя для зрителей, потому, что две песни в солянке и мы мокрые - такая энергетическая отдача! А зачем артист, который сосет всю энергию у публики? И я, бывает, прошу зрителей, мол, ребята, вы сейчас не оценивайте, в каком я костюме, а включайтесь в игру, не люблю в морге выступать. Надо их строить тоже!

— А что с образом Сердючки? Ей есть куда развиваться?

— Безусловно! Люди до конца еще не знают, кто такая Сердючка. Она же в одно мгновение смешит всех до упаду, в другое может заставить разрыдаться. Но это можно понять не за пару минут в сборном шоу, а только на концертах, когда чувствуешь зал. Вот как недавно на юбилее у священника выступал. Представьте, сидят все в рясах, а я понимаю, что не с постным лицом перед ними надо петь.

— А что касается внешности Верки? Еще больше грудь?

— Ну, это слишком примитивно. Грудь, колготки, это все раздражает! Она будет меняться, но мне еще надо доработать образ шапки-звезды. Чтобы заметили другую перемену, потому что звезда - хорошая находка. Не зря же сам Жан-Поль Готье и другие западные модельеры столько комплиментов нам отвесили. Как и о, казалось бы, несочетаемых цветах наших костюмов - серебряно-золотых, в которых мы были на "Евровидении". Вообще-то Готье не знал, что у нас просто не хватило на всех серебра, вот так и получилось. И зеркальная поверхность моей звезды отражала все негативные мысли людей, которые вызывали экстрасенсов, сжигали куклу Сердючки, чтобы мне навредить. А в итоге дулю получили!

— А ты веришь в то, что так можно сглазить человека?

—- Да, конечно! Я это чувствую! Можно для защиты крестик носить или в церковь ходить - у каждого свое. Но я не могу пойти в храм просто так. Ну вот, например, стою в церкви в очереди за свечками, а мне бабушка говорит: "Распишитесь, пожалуйста". У меня есть Бог внутри. А молиться можно и дома.

— Андрей, а как считаешь, не большая ли цена за твой успех, что рядом нет детей, близкого человека?

— Приходит время, когда это надо. А сейчас я бы не хотел семью. Я не сам, иногда там где-то что-то есть, понятно, не в монастыре же живу. Хотя со стороны у меня тоже складывается о себе такое впечатление. Но семью как семью сейчас не хочу и по той простой причине, что ей надо внимание, коль уж ты берешь на себя такую ответственность. Тем более для мужчины 36 - это не возраст, можно и в 50, и в 70. Может, в 20 лет и было надо. И могло даже быть! У меня тогда складывались такие отношения, была в этом необходимость, ведь в 20 ты только оторвался от дома, хотелось тепла, плеча рядом, знать, что тебя ждут. А сейчас нет. И потом, ну зачем портить жизнь другим людям? Чтобы их фотографировали чокнутые, которым делать нечего?!

— Не боишься заиграться, что и в 70 не сможешь остановиться?

— Думаете, я хотел быть Веркой Сердючкой? Нет! Я хотел быть врачом и даже священником. Иногда думаю, как ребенок мог этого хотеть, а сейчас вижу, что у меня жизнь какая-то такая и получается.… Но я это принимаю, хотя раньше не принимал. Переживал, расстраивался, а потом сказал сам себе: Андрюша, что ты паришься, есть такие вещи, которые сейчас получить не дано, но, может, придут со временем. Или не придут. Многое, что со мной случается, я воспринимаю как данность. Это как внешность, которую не изменить. Вот смотрю на себя со стороны и сам себе визуально не нравлюсь.

— Ты считаешь себя несимпатичным?!

— К Сердючке я привык, а к себе - нет, потому что не соответствую тому, чего бы мне хотелось. Люди тоже видят контраст между мной и Сердючкой. Меня и сейчас многие не узнают без макияжа, говорят, что им казалось, что Верку играет более взрослый человек. А я, бывает, и вправду выгляжу как подросток какой-то. Но специально не моложусь, я, правда, ощущаю себя на 25 лет. Ну, что за цифра 36?

— И все же есть в шоу-бизнесе особенно близкие тебе люди?

— Врагов у меня нет, со многими общаюсь, но сказать, что вместе жарим картошку, то нет…

— А сам жаришь?

— А что же здесь такого? Конечно! И не только картошку.

— Знаю, и в этот Новый год будешь работать - в одном из самых крутых клубов Москвы, а  вспомни, когда последний раз ты встретил его дома?

— Ой, давно, я еще тогда на "Политехе" (станция метро – прим. авт.) тогда жил. Причем один встречал. А потом ко мне знакомый приехал и так удивился, что я один. А мне и самому так было весело! Посмотрел "Огонек", поздравил по телефону кого захотел. Сейчас стараюсь так не делать, но было время, что пил сам вино и по телефону ля-ля-ля, в трубку поцокаемся с кем-то…

— Пусть не новогоднюю ночь, но может после, отдохнете?

— Особо не планировал, у меня куча работы, голова забита. Хотя страшно не люблю эти даты с 1 по 10 января, когда все пьяные слоняются, ничего не делают, друзья разъезжаются… И по телевизору нечего смотреть! Раньше сама идея той же "Песни года" была такова, что показывали самые крутые хиты, которые были в этом году плюс какая-то премьера, которая переходит в следующий год. А теперь ставят песни, которые я вообще не слышал! И в новогодних мюзиклах я не снимаюсь третий год, а меня все равно каждый год показывают. И я везде - зимой и летом - в этом голубом платье за двумя зайцами бегаю, меня он прямо преследует. Помню, что радовался, когда эти мюзиклы, в которых я себе не нравился, в новогоднюю ночь показывали, когда все пьют, жуют и ТВ толком не смотрят.

— От политики ты тоже отстранился?

— Просто на сроки предвыборных концертов у нас еще за год все было расписано.