Полтавского и Мгарского святителя Афанасия могут канонизировать

Члены комиссии заслушали рапорт архиепископа Полтавского и Миргородского Филиппа о возможном причислении к лику местночтимых святых Полтавской епархии архиепископа Афанасия (Вольховского), а также рапорт епископа Яготинского Серафима о возможном причислении к лику местночтимых святых Киевской епархии игумена Вонифатия.

Комиссия постановила направить Блаженнейшему митрополиту Владимиру рапорты с прошением рассмотреть вопрос о канонизации данных подвижников благочестия.

Афанасий (Вольховский), епископ Могилевский и Полоцкий, родился в Полтаве (ок. 1741 года) в семье священника Павла Вольховского. По свидетельству рукописи, сохранившейся в архивах Полтавской епархии, при крещении младенец был именован Феодором.

Архиепископ Афанасий (Вольховский)

Феодор окончил Тверскую Духовную Семинарию и Киевскую Духовную Академию. В 23 года он потерял отца. В 1765 году, по окончании Академии, вернулся в Полтаву и был рукоположен в священника в Николаевской церкви города.

1 октября 1769 года, после смерти жены, принял монашество в Черниговском Ильинском монастыре и был наименован Афанасием, в честь святителя Афанасия, патриарха Цареградского, Лубенского чудотворца; имя избрано также и в память об умершем к тому времени его дяде, архиепископе Афанасии. С 1770 года исполнял разные послушания при Черниговском кафедральном соборе и Свято-Троицком монастыре.

В 1776 году определен игуменом Новгородского Кириллова монастыря. Позднее в разные годы был наместником, архимандритом в ряде монастырей. С 1788 года — епископ Старорусский, викарий Новгородской епархии. С 5 марта 1795 года —— епископ Могилевский и Полоцкий.

11 мая 1797 года награжден орденом св. Александра Невского. В жизнеописании отмечено: «Два с половиною года Святитель Афанасий безмятежно управлял Могилевскою паствою, в которой и оставил по себе память мудрого и доброго пастыря не одним Окружным Посланием своим к ней, но и тем наипаче, что в среде её „много униатских церквей и народа обратил в благочестие“ (православие). По вниманию к таковым, без сомнения, великим подвигам, Император Павел Петрович, при Всемилостивейшем и лестном рескрипте, 11 мая 1797 года, пожаловал Епископу Афанасию орден Св. Александра Невского. Но эта звезда была уже последнею на жизненном небосклоне Святителя Божия и, как эмблема земного величия и славы, скоро померкла».

В том же году в Синод поступил донос диакона Харкевича, в котором на епископа Афанасия возводилась различная клевета. В жизнеописании это описано так: «Один недостойный диакон, некий Харкевич ... продал своего архипастыря Афанасия духу злобы и лукавства, духу гордости и честолюбия: он оклеветал его ужасною клеветою. Посланный в Св. Синод донос взводил на Святителя Божия тяжкие преступления в нравственном и даже гражданском отношениях. Святитель Афанасий обвинялся, страшно вымолвить, „в прелюбодеянии, лихоимстве, несоблюдении табельных дней и в других не менее тяжких преступлениях“. Был верный расчет доносчика обвинять епископа, как монаха, — в прелюбодеянии, как начальника, — в лихоимстве, как подданного, — в несоблюдении табельных дней, потому что в этих пороках могло сказаться все худое о ненавистном диакону его архипастыре».

Узнав о содержании доноса, Преосвященный Афанасий обратился с прошением об увольнении его от управления епархией, имея в виду также оградить Православие в крае от поношений и подозрений.

Указом Императора, в удовлетворение прошения, епископ Афанасий (Вольховский) был удален с кафедры и 27 августа 1797 года определен на покой в Мгарский Спасо-Преображенский монастырь Полтавской губернии.

О несправедливом характере обвинений в адрес святителя свидетельствует тот факт, что по делу о столь тяжкой клевете не было назначено никакого следствия, а самому епископу Императорским указом была назначена пенсия.

Из жизнеописания известно следующее: «Итак, Святитель Божий Афанасий, избравший при вступлении в монашество Лубенского Угодника Божия, Патриарха Афанасия, своим патроном, приходит к своему покровителю и руководителю учиться терпению, которое рождается от скорби, по слову Апостола. А скорбь у Святителя Божия была велика и сильна. И Царская милость, выраженная впоследствии в пожаловании ему пенсии, не утешила его. Пуще всего боялся он той мысли, не сделал ли он собою невольного соблазна. Эта, видно, мысль была у него неотвязчива, и только Милосердая Царица неба и земли, наша славная Владычица и Богородица и Приснодева Мария, смысл лучший паче естественного людям подающая, не оставляла его и тогда Своим Покровом, когда он сильно недуговал душевно, или, точнее сказать, был в великом духовном испытании.

Такое тяжелое состояние, пред переходом в вечность Святителя Божия Афанасия, продолжалось около полугода. Он прибыл в г. Полтаву как бы проститься с родными и опочил у них на руках».

Скончался 1 января 1801 года в Полтаве. Погребен в Полтавском Крестовоздвиженском монастыре.

Прибывший на Прилукскую кафедру (Полтавское викариатство) Преосвященный Иларион (Юшенов), в 1882 году осматривая гробницу Преосвященного Афанасия, обнаружил нетление его тела. Об этом сообщили в Синод, откуда последовало предписание вынести гроб из усыпальницы, а в склепе устроить церковь, где поставить мощи и там служить панихиды до времени официальной канонизации.

Ввиду многих исцелений и чудес материалы к канонизации святителя Афанасия были подготовлены в самое краткое время. Имя святителя Афанасия было внесено в готовящийся к изданию Полтавский патерик.

Торжества по случаю прославления святителя Афанасия планировалось совершить после Собора Русской Церкви 1917 года, однако этому помешала начавшаяся революция.

Мощи были погребены под полом Крестовоздвиженского собора Полтавского монастыря. Вероятнее всего, что мощи, первоначально переданные в краеведческий музей как экспонаты музея атеизма, были с приходом фашистских оккупантов возвращены монастырской общине и погребены под полом Крестовоздвиженского собора около 1943 года.

В дореволюционных монастырских архивах хранились записи об исцелении по молитвам святителя Афанасия: мещанки Анны Прокопенковой — от сильной болезни ног; мещанина Ф. Новосельского — от тяжкой болезни правой руки, которой он в течение полугода не владел; харьковской мещанки Кл. Соколовой — от запоя; девицы Зинаиды Барановой — от тяжкого воспаления руки и избавлении от угрожавшей ампутации.

Имеется свидетельство Губернского секретаря Я. П. Матюхи о чудесной помощи Полтавского святителя, выразившейся в избавлении от несправедливого обвинения.

В книге, изданной более 100 лет назад, высказано твердое убеждение: «Жизнь этого Святителя разрешилась скорбями, вследствие перенесенных им людских напастей и клеветы человеческой, и, вероятно поэтому, он, будучи сам искушен клеветою, может и другим, сущим в скорбях от клеветы и напраслины, помогать данною ему от Бога благодатью».

По материалам пресс-службы Полтавской епархии УПЦ