«Persona grata»: Олександр Шовковий

[Відео було видалено]

ВЕД: Субота, ранок, я, ведуча Інна Якобенко, вітаю усіх, хто разом із нами — радіостанцією «Ваша хвиля» в проекті «Персона грата». Проекті, в який ми запрошуємо людей відомих, медійних. Відомих в якійсь своїй, як правило, виробничій іпостасі, але про яких ми хочемо розповісти докладніше нашим слухачам. Або ж людей, які ситуативно нас чимось здивували, порадували і ми хотіли би з ними ближче познайомитися. Власне, саме такий гість сьогодні поряд зі мною у студії. Людина, з якою я познайомилася кілька тижнів тому випадково на екологічній виставці. Знайомтеся: Олександр Шовковий, голова правління громадської організації «Спільнота свідомого життя». Доброго ранку вам!

ШОВКОВИЙ: Здравствуйте!

ВЕД: Олександре, Ви на тій виставці представляли цілу громадську організацію і по столу, на якому були представлені зразки того, що складає предмет ваших інтересів, було зрозуміло, що у вашому об’єднанні люди, які намагаються в різних іпостасях реалізуватися. Зокрема, на столі стояв млинок, який дає можливість робити із зерна... трохи дрібніше зерно, але не борошно...

ШОВКОВИЙ: Да, это цельнозерновая мука.

ВЕД: Тобто, такий млинок може кожна людина собі, в принципі, в сім’ї мати і робити таке борошно, щоб пекти з нього щось схоже на чіпси (на вигляд), які у вас теж були на столі.

ШОВКОВИЙ: У нас на столе были чипсы из проросшего льна.

ВЕД: Вони були світлі і темні — в залежності від насіння. А із такого борошна що ви робите?

ШОВКОВИЙ: Ну это как обычно люди делают — хлеб, блины. В принципе, можно выпекать все. Как обычно. Просто цельнозерновая мука сама по себе более ценный продукт, нежели очищенное зерно. То есть, белая мука — это очищенное от высевки и т. д. И ценность она уже не представляет собой.

ВЕД: Я пам’ятаю шкільні параграфи про те, що голубів годували очищеним зерном, а деяких зерном з висівками. У висівках багато мікроелементів і голуби росли ... здоровими і щасливими! А в тих, яких очищеним зерном годували з часом поскручувало шиї... Я так розумію, ваша організація об’єднує людей, які: а) насамперед, як мінімум, — за здоровий спосіб життя. Що ще треба для того, щоб влитися в спільноту ваших однодумців? Хто у вашій організації?

ШОВКОВИЙ: Ну мы стремимся к объединению таких людей, которые ведут осознанный образ жизни. Люди, которые пытаются убрать шаблоны в поведении и которые пытаются вывести ту настоящую суть человеческую наружу и руководствоваться в жизни не теми шаблонами, которые нам установили, а вот осознанность вот эту. Здоровый способ жизни — это одна из составляющих, и она не основная в нашей жизни, потому что много людей пришли к здоровому способу жизни, а вот что дальше делать — не понимают.

ВЕД: Тобто, правильно харчуватися — замало. Я хочу якраз розвинути цю думку. Ви збираєтеся громадською організацією, проводите семінари, лекції, чому це присвячено? Що ви робите у вашій громадській організації ?

ШОВКОВИЙ: Основное направление — это создать среду, в которой человек может раскрыться.

ВЕД: Як вам це вдається?

ШОВКОВИЙ: Каким образом я это делаю? Общение, совместные какие-то действия, мероприятия. То есть, самое важное — это направленность внимания, то, куда направлено внимание. То есть, если мое внимание направлено на раскрытие человека, тем или иным способом, при любых мероприятиях будет происходить раскрытие. Как только я буду указывать на какие-то моменты, соответственно, я буду приглашать определенных людей и так оно все по чуть-чуть человека подымает и заставляет как бы уже задумываться над тем, на что он раньше не обращал внимания.

ВЕД: Ви проводите семінари, лекції для тих, хто вже є членами громадської організації, чи якісь відкриті показові для того, щоб і ті люди, які не входять до вашої організації, могли долучитися до тих знань, які ви вже отримали?

ШОВКОВИЙ: У нас как бы закрытых каких-то мероприятий нет, но сама реклама этих мероприятий, она происходит только в сообществе. Приходят иногда люди, которые знают кого-то из сообщества. И получается такое сетевое распространение. Информация распространяется среди знакомых.

ВЕД: Але це у вас поставлено на потік: члени організації повинні поширювати цю інформацію і когось приводити, чи у вас таких вимог немає?

ШОВКОВИЙ: То извращенная система такая, когда пользуются то, что надо развивать и как бы лелеять, потому что есть люди, которым я доверяю, пользуются этим доверием и за счет этого получаю я какую-то выгоду. У нас такого нету и мы никаким образом там... то есть, если я получаю какое-то знание и оно мне нужно, так я могу рассказать это людям, которые меня знают.

ВЕД: Якщо вони потребують цього, якщо не потребують, ви не нав’язуєте ніколи?

ШОВКОВИЙ: Да.

ВЕД: Я дивлюся зараз на вашу таку візитівочку і хочу розпитати докладніше про те, що тут зазначено. У вашій громадській організації ще є творча освіта. Вона працює у вигляді гуртків? Ви з дітьми займаєтеся, з глини ліпите, вишиваєте? Що ще робите?

ШОВКОВИЙ: Основная задача, которую я вижу, — это создать среду, в которой каждый человек может раскрыться. Это я уже озвучил. Вот суть в том, что каждый человек обладает некими способностями, которые в течение жизни развивал и довел до какого-то совершенства. И вот каждый из нас пытается передать другому те способности, которыми он владеет. У нас есть и керамисты, у нас есть люди, которые вышивают, у нас есть люди, которые имеют некоторые знания и мы друг с другом делимся, мы обучаем своих детей, мы приглашаем на мероприятия, которые сами же проводим и таким образом совершенствуем друг друга.

ВЕД: От ви кажете: ми запрошуємо людей на ті заходи, які ми проводимо. Які плануєте найближчим часом? Комусь ця тема близька — екологічне мислення, здорове харчування, сироїдство і т. д. Де з вами можна потусуватися?

ШОВКОВИЙ: Сейчас у нас предвидится проект: мы хотим освоить строительство домов из соломы. Мы разрабатываем проект, туда подключаются группа людей и мы собираем весь материал друг с другом. Мы беседуем, мнения наши в конце-концов сводятся к одной модели. В конце-концов, когда мы все будем представлять, что мы хотим, мы выезжаем на какую-то территорию и строим дом из соломы. Или, допустим, это будет баня вначале. И, таким образом, объединившись, мы научимся строить. Потому что у нас тут есть и архитекторы, у нас есть и обычные строители, у нас опыт построения тоже таких зданий. Ну, соответственно, когда 20 человек совместно соберутся, они очень быстро это строение подымают и все научатся строить и фундамент, и стены, и крышу.

ВЕД: Я не раз читала про те, що на території України останнім часом з’явилося кілька таких поселень людей, які приблизно з такою свідомістю, як у вас, які намагаються еко-мислити, назвемо це так, правильно харчуватися, гідно жити. Тому що одна справа — їсти здорову їжу і при цьому робити якісь ганебні справи, інша справа — усвідомлювати себе частинкою соціуму, від якої також залежить і духовна складова цього соціуму і т. д. У вас не було ще таких міркувань, планів на майбутнє, освоївши оце солом’яне будівництво, збудувати собі на теренах Полтавщини еко-селище і гуртом там існувати?

ШОВКОВИЙ: Вообще, можно сказать, что любой человек, рано или поздно, когда он будет развиваться, он придет к сообществу. Потому что как показывает история, любое развитие всех наших учителей и кого бы там ни было, оно приводит к тому, что появляются люди, с которыми он дальше продолжает развиваться. То есть, так или иначе, человек приходит к состоянию, когда ему нужны ученики, когда ему нужно сообщество, чтобы дальше идти по пути... А в какой форме это выйдет — то ли это будет поселение где-то за городом. Ну само по себе существование в городе очень затратное. То есть, город сам по себе — это очень много выбросов, очень много экологически опасных факторов ... И если мы говорим о развитии, о безопасном существовании, то город не предполагает этого.

ВЕД: Я думаю, що місто не лише в фінансовому, а й в психоемоційному сенсі — теж дуже затратна штука. Десь подалі від нього, на природу, але до цього треба бути готовим. У вас уже напрацьований досвід, як готувати їжу з пророщеного зерна, як робити оце крупного помолу борошно, ви витискаєте сиру нерафіновану олію...

ШОВКОВИЙ: Да, это сыродавленное масло из семян.

ВЕД: Ви пропонуєте готувати страви із полби...

ШОВКОВИЙ: Нет, полба — это несортовая пшеница. То есть, та пшеница изначальная, которая... не происходила селекция. То есть, это то, что вот в сказке...

ВЕД: «Про Попа і Балду». «Есть ты будеш вареную полбу, а не справишься с работой — три раза ложкой по лбу».

ШОВКОВИЙ: Это то, что наши предки выращивали. И если я помню точно, то там нету содержания глютена, того, который очень опасен для нашего здоровья и за счет чего хлеб подымается. То есть, то, за счет чего хлеб хлебом оказывается, — это глютен. Его обычно добавляют в муку, но он опасен для нашого здоровья.

ВЕД: Тобто те, що буде приготовано з полби, воно візуально може бути не таке гарне, але воно однозначно корисніше для нашого харчування. А ви де берете цю полбу?

ШОВКОВИЙ: Находим фермеров, которые ее выращивают. На Украине уже сформировался рынок таких людей, как мы, которые ищут именно этот продукт и ... Он небольшой, конечно же, с обычными зерновыми не сравнить, но есть.

ВЕД: А у вас не було думки, щоб залучити максимально більше людей, які, в принципі, свідомо готові оцим всім займатися, але в них немає ще інформації, чи вони не знають про ваше існування? Для того, щоб вони швидше цю інформацію отримували, ну, можливо, якийсь магазинчик екологічно чистих продуктів, органічних, відкрити. Не було таких міркувань?

ШОВКОВИЙ: В эту сторону мы направляемся, но я думаю, что это будет не магазинчик. То есть, сам бизнес, он тоже должен стать эко. Сам магазинчик и направление торговли, оно предполагает торговлю. У меня в мыслях — это создание больше как потребительского сообщества, что-то где-то в этом направлении. Когда люди сами обмениваются, даже не обмениваются, люди сами себе находят то, что им надо и распространяют эту продукцию в том сообществе, в котором они находятся. И, соответственно, когда сообщество, то мы можем выбирать направления, мы можем договариваться прямо с фермерскими хозяйствами и заказывать то, что нам нужно, и выращивать то, как нам нужно.

ВЕД: Особисте запитання. Звідки ви взялись такий правильний, як давно ви сповідуєте такі цілі — духовні, ментальні і т. д.? Ви родом звідки?

ШОВКОВИЙ: Из Полтавы.

ВЕД: А як давно ви в оцьому русі, як мінімум, особисто, хай там уже не в спільноті з однодумцями, ви особисто давно до цього прийшли?

ШОВКОВИЙ: Ну лет 12 где-то назад.

ВЕД: І як це сталось? Був хтось, чийсь досвід ви побачили і зрозуміли, що це те, до чого ви внутрішньо прагнете? Перша ластівка, яка в вашій свідомості пролетіла і ви зрозуміли: о, це моя тема!

ШОВКОВИЙ: Ну так не было, было — все развивалось по пути такому интересному. Произошло то, что в какой-то момент наложились личные обстоятельства и пришло вот четкое осознание, то, что я делал в тот момент в жизни, оно было бессмысленным.

ВЕД: А що ви робили в той момент?

ШОВКОВИЙ: Я как раз закончил институт.

ВЕД: Ким ви хотіли стати в тому житті?

ШОВКОВИЙ: Программистом. Я закончил ХИРЭ.

ВЕД: Коли я вас вперше побачила, я так чомусь і подумала, що ви — програміст. Просто ви попадаєте у такий стереотипний візуальний образ — хвостик такий, наплічник, борідка — наші люди!:-)

ШОВКОВИЙ: Вот, и вот настолько это было четкое и я понимал... я смотрел на людей, я смотрел на то, что делают родители, я смотрел на то, что делается вокруг, я понимал, что я не понимаю, что они делают.

ВЕД: Ну, як мінімум, ви не хочете це робити?

ШОВКОВИЙ: Да, и вот после этого понимания, что я этого делать уже не буду, произошло кардинальное изменение, я как бы отошел немного в сторону от социальной вот этой машины и где-то, примерно, с полгода я был вне социума.

ВЕД: Ви жили в лісі на дереві, в землянці?

ШОВКОВИЙ: Я ни с кем не общался, а жил я, можно сказать, в лесу, но ночевал в городе большую часть. Были моменты, конечно, что я и домой не приходил, но большую часть времени, то есть, круглосуточно, дневную часть дня я проводил в лесу наедине.

ВЕД: Батьки довго приходили до тями, зрозумівши, що вас уже не повернути в звичне їм русло існування, в їхній соціум?

ШОВКОВИЙ: Ну родители были уже как бы готовы. Но вот именно было тяжело родителям, наверне, осознать, что я уехал в другой город учиться и я уже оторвался где-то там вот. Когда я приехал, я уже был не ихний, можно сказать, сын ...

ВЕД: Як швидко ви в соціумі знайшли людей, які так само моделювали свою поведінку, як ви, бачили себе трошки відсторонено від загального оцього броунівського руху? Однодумців ви швидко знайшли на цій своїй дорозі?

ШОВКОВИЙ: Вот этот путь, он... люди постоянно.. некоторые приходят, уходят из моей жизни и есть люди, которые... с которыми меня сводит судьба и они со мной идут дальше. А есть, которые понимают, что у них другая дорога и они идут другой дорогой. Есть люди, которые... да, вот лет 10 я с ними уже взаимодействую. А основной коллектив, который вот сейчас возник, здесь в сообществе, это ... ну не больше года. Но уже произошел очень сильный контакт.

ВЕД.: Оскільки ви погодилися на інтерв’ю, то я моделюю імовірні запитання слухачів і їх намагаюся транслювати вам. Як каже один мій знайомий: «Все бы ничего, если бы не дурная привычка обедать». От ви закінчили ХІРЕ, ви зрозуміли, що не хочете йти в оцьому фарватері загального броунівського руху. Ви — осібний, ви — в чомусь не такий, ви не хочете світ сприймати як більшість людей. Батьки уже якось махнули рукою: «Хай робить, що хоче!». От — самостійний, прийняв рішення і все. Ви почали вибудовувати свій власний соціум довкола себе. Як це матеріальному житті виражалося? На що ви існували? Бо все одно ж якісь засоби до існування повинні бути — житло оплачувати, якісь інші речі банальні, що без грошей не відбуваються, як би ми цього не хотіли...

ШОВКОВИЙ: После возвращения в социум я возвратился на работу программистом. И так вышло, что по истечению какого-то периода времени я уже руководил группой программистов. Ну и вот, можно сказать, что те средства, которые... на которые я последнее время существую, они были получены тогда.

ВЕД.: Вам взагалі для життя багато треба грошей?

ШОВКОВИЙ: Я могу существовать без денег.

ВЕД.: Абсолютно? У вас є своє житло чи ви винаймаєте?

ШОВКОВИЙ: Є.

ВЕД.: А сім’я у Вас є?

ШОВКОВИЙ: Да.

ВЕД.: Вона поділяє ваші погляди повністю?

ШОВКОВИЙ: Да.

ВЕД.: Діти у Вас є?

ШОВКОВИЙ: Да.

ВЕД.: Діти — сироїди? Вегетаріанці?

ШОВКОВИЙ: Нет.

ВЕД.: А ви особисто?

ШОВКОВИЙ: Я себя не называю никак — ни сыроедом, ни вегетарианцем. Я могу сказать, что были периоды, когда я был моносыроедом, были периоды... Т. е., это более ритмический процесс у меня и он... как бы сказать? Согласовывается с тем, что я сейчас делаю и над чем работаю, в чем розвиваюсь. Т. е., я могу исследовать некоторую область и взять есть мясо одно и пытаться смотреть, как оно воздействует на меня. Т. е, осознанный поход в питании, он не говорит о том... о сыроедении, о каком-то там едении. Он говорит о том — что бы мы не потребляли, оно должно быть осознанно. Т. е., мы должны понимать: зачем мы это делаем, как это отразится на организме и к чему приведет. Вот где-то так вот. И когда... в таком вот случае, если мне сейчас будет хотеться мяса — я буду его есть, но я буду пытаться понять: почему мне вообще захотелось мяса? Какова причина? Мне вот нужно знать причину. Когда я узнаю причину, тогда уже я решу: мне нужно его есть или я как-то другим путем пойду.

ВЕД.: А от Ваші діти... Ви їхнє майбутнє яким бачите? Тому що я розумію... у Вас таке «раздвоение личности»: є соціум, який довкола вас, є маленький (поки що), надалі, може, більший гурт людей, які поділяють ваші світогляди. Але ви перед вибором. У вас, мабуть, не дуже дорослі діти, да? Їх треба виховувати... Їх свідомо виховувати, щоб вони могли вижити в тому світі, який вам особисто не дуже подобається, чи ви їх будете націлювати на існування в такій от мікромоделі соціуму, в якій ви самі існуєте?

ШОВКОВИЙ: Нет, я никуда стараюсь не нацеливать... То есть, мое направление — это то... это, чтобы у ребенка развить такие способности, которые позволят ему существовать в любом месте. Если он выберет социум, он будет существовать в социуме.

ВЕД.: Щоб він не був там загнаним.

ШОВКОВИЙ: Да. Но если у него есть достаточно способностей, он выйдет за рамки социума. То есть, люди не выходят за рамки социума, потому что у них нет определенных способностей, чтобы размышлять, моделировать, читать и так далее.

ВЕД.: Я хотіла б ще деталізувати. Гуртки, які працюють в межах вашої громадської організації, можуть відвідувати ті, хто цим цікавиться, але, наприклад, те саме валяння із вовни. Воно ж передбачає все-таки інструмент, матеріали і так далі. Людина повинна все це з собою принести, а їй вже покажуть, як з цим працювати? Чи як? Це — майстер-клас платний? Чи вона внесе якісь кошти, за які зможе купити матеріали?

ШОВКОВИЙ: Ну основная наша цель — это то, чтобы научиться каждому делать себе самостоятельно одежду. То есть, мы должны полностью научиться себя одевать. Мы должны знать...

ВЕД.: Ви переді мною сидите в одязі зовсім не ручної роботи...

ШОВКОВИЙ: Да. Пока что у нас только стремление в эту сторону и мы как бы отрабатываем эту модель.

ВЕД.: Але одна справа — пошити. Можна піти готовий льон купити і пошити. Ви ж хочете ще й вирощувати сировину? Робити тканину чи як це взагалі?

ШОВКОВИЙ: Ну, я думаю, что это должно быть разумно. И сейчас я рецепт никакой не скажу. То есть, можно сказать, что модель еще не отработана и она будет отрабатываться. Каким путем она пойдет — это будет зависеть от того, какую мы информацию получим во время отработки модели.

ВЕД.: Зараз ви сказали, що існуєте ще на ті гроші, які заробили, коли очолювали групу програмістів...

ШОВКОВИЙ: Зараз уже ні.

ВЕД.: Я так розумію, що зараз до програмування ви не маєте відношення? Нині що наповнює ваші будні? Ви не ходите на роботу?

ШОВКОВИЙ: Я вообще — частный предприниматель.

ВЕД.: Чим ви займаєтесь як приватний підприємець?

ШОВКОВИЙ: Ну вот я как раз продаю вот эти мельницы, соковыжималки. Мы сейчас делаем сайт и там будет возможность получить информацию.

ВЕД.: Зрозуміло, більш докладніше буде про це почитати. Знову ж таки, світ наш такий матеріальний, а життя — яскраве, барвисте і класне, але таке плинке, що нині людині 20 років, аж гульк — вже 30, дивись — і 50. Я не знаю, скільки нам відміряє Верховна Рада ще до пенсії Але все одно колись настане такий час. Ви зараз думаєте про те, що як будете існувати тоді? Яким ви бачите своє майбутнє?

ШОВКОВИЙ: Ну для меня такого понятия как «пенсия» нет. И я вот вспоминаю тот период института, когда мама говорила: «Тебе ж надо работать, пенсия ж там, пенсия...». Они меня заставляли тогда задуматься о пенсии. Ну, может, и правильно делали. Но пришел я к тому, что пенсии то там не должно быть никакой. То есть, это... То есть, уже потом я когда изучал: пенсия к нам пришла буквально сто лет. То есть, раньше никаких пенсий не было.

ВЕД.: І не факт, що вона не піде туди, звідки прийшла... З огляду на те, як розвиваються події у світі. В тому ж Китаї немає пенсій. Тому ще не факт, що через якихось 10 років не скажуть: «Сорі, грошей немає! Все! Тепер всі — на цельнозерновой хлеб. Шкури чиніть, одяг шийте!»

ШОВКОВИЙ: Так что надо развивать способности и готовиться.

ВЕД.: Крім громадської організації, коли випадає вільна хвилина, як ви проводите дозвілля? Які ви книжки читаєте? Яку ви музику слухаєте, якщо читаєте і слухаєте? Якщо є така потреба взагалі?

ШОВКОВИЙ: Музыку не слушаю. Музыка — вокруг. Мы можем выйти в лес, выйти на поле — там настоящая музыка. Но сейчас вот меня интересует — если по музыке, то это — микротоновая музыка (есть такое направление).

ВЕД.: Ви із Ярославом Михайлюком знайомі? Одним із сподвижників цієї теми.

ШОВКОВИЙ: Да. Будни? Что мне нравится делать? Я могу взять, собраться и уйти вот, как говорится, куда глаза глядят. У меня очень хорошо, как это сказать, мыслительные действия, мыслительный аппарат работает во время передвижения — ходьбы именно. Я люблю очень ходить, наблюдать за тем, как я иду, сопоставлять с тем, как у меня размышление вообще, вокруг все нам говорит, то есть оно нас пытается развить, оно нам подсказки дает, все. И мы каким то образом взаимосвязаны настолько с природой, настолько, что когда происходит слияние, то вот этот процесс совершенствования — он ускоряется и мы... То, что у нас в городе может занять несколько лет, там уже — минуты...

ВЕД: Про книжки ви мені нічого не сказали...

ШОВКОВИЙ: Сейчас книжек не читаю, уже, наверное, несколько лет, но иногда — это не то, что я не читаю, у меня нет каких-то запланированных призведений, книг, которые мне надо прочитать. В основном все уже происходит вот здесь, внутри и уже даже есть такие задумки самому что-то написать. Ну в основном — это для детей своих. Я понимаю, что я иду по пути, и у меня накапливается какой-то опыт и вот я думаю, что нужны вот эти срезы, это как вот нам говорят родовые книги, что-то подобное должно быть в семье. Каждый родитель должен хотя бы своим детям передавать, чтобы дети, прочитав, поняли, как ихние родители думали, что их интересовало, почему они в тот момент были такие и т. д. И когда есть эти срезы, когда их несколько, ребенку проще будет...

ВЕД: ... не покладатися вже на чийсь досвід, йому не треба самому, як кажуть, винаходити велосипед, він уже бачить досвід батьків, а потім свій уже нашаровується...

ШОВКОВИЙ: Да, ну ему проще будет понять то, где он сейчас находится. Его почему-то ... передали такое-то знание, вот он таким находится. В большинстве случаев, он не знает своїх родителей, он не понимае почему, зачеп его заставили есть сырое или заставили есть колбасу. Т. е., он не понимет, что происходит, он не понимает мировоззрения родителей и у него источника нету. А если бы он знал, чем дедушка думал, о чем родители думали, он бы сейчас четко понимал, почему он здесь и что он здесь делает, и он бы дальше мог более осознанно уже строить свою жизнь, потому что знал.

ВЕД: Ваш отакий світогляд дозволяє залишатися в хорошій фізичній формі сам по собі, чи ви для цього ще щось робите? Відношення до спорту, фізкультури маю на увазі, фізичних вправ.

ШОВКОВИЙ: Ну, были у меня... т. е., в тот период, когда я вышел из социума, основное упражнение — это бег, бег до изнеможения, можно так сказать. Я бегу до того момента, пока у меня есть силы, не на время, не на... это, можно сказать, мое основное такое упражнение. И вот в момент бега происходит и медитация, происходит и моделирование, происходит и очистка. Ну в общем я могу набраться и физически, и психически абсолютно любой информации, и вот во время бега происходит полная очистка. Это, наверне, основное мое упражнение, можно так сказать.

ВЕД: Я завжди наших гостей прошу, на їхній вибір, розповісти улюблений форматний анекдот або якусь притчу. З цим запитанням і до вас хочу звернутися.

ШОВКОВИЙ: Сейчас вот вспоминается одна притча. Умер отец и два брата собрались и говорят, что отец сказал им, что они должны, как это сказать, — найти себя. И они вот решают, как им это делать, и понимают, что кому-то надо хозяйство, а кому-то, может, надо идти вот искать мудрость. И решают: один брат остается на хозяйстве, занимается, другой идет искать мудрость и вот придет назад и даст мудрость второму. И вот проходит много-много лет. Тот, который ушел, получает мудрость, за ним идут ученики и вот он приходит назад домой. Видит: играются маленькие детки. Он подходит, спрашивает: а чьи вы? Они заходят в дом и тут он понимает, что это внуки брата. И они начинают говорить, рассказывать друг другу, что же у них происходило. И вот он говорит, что он получил мудрость, все знает, что у него много учеников. А его брат сидит и говорит: у меня учеников нет, у меня — семья, внуки меня радуют. И после этого разговора брату начинает доходить истинный смысл мудрости. И то, что он ее искал где-то далеко, а пришел и понял, что, на самом-то деле, не там искал.

ВЕД: Тобто, мудрість ця, оце все, що треба людині, вона може бути зовсім поряд і не треба іти в далекі світи, шукати її десь. Коли ви були малим, ким ви мріяли стати, коли ви виростите?

ШОВКОВИЙ: Это интересный вопрос, я ... мне когда-то задавали его. И вот все вокруг там рассказывали, хотят быть милиционерами, еще кем-то.

ВЕД: Міліціонерами?

ШОВКОВИЙ: Да, в моем детстве были такие ...

ВЕД: Може, переплутали з космонавтами?

ШОВКОВИЙ: Нет, милиционерами. А у меня не было мечты, я смотрел, я не понимал. На самом деле, у меня не было четкого понимания, кем я хотел бы быть. Уже потом, когда я вырос, когда у нас в школе поставили компьютеры, я выступал на олимпиадах, у меня было стремление вот к программированию, т. е., созданию программного кода, написанию каких-то идеальных систем. Я пытался где-то изучить, что-то где-то, но это уже было юношество, это уже не было той детской наивности. Т. е. уже была какая-то внушаемая модель, мной как бы руководили.

ВЕД: У скільки балів ви оцінюєте свій власний життєвий успіх, який розкладається на завдання, які ви собі поставили і яких встигли досягти на даний момент? За десятибальною шкалою, у скільки ви балів оцінили б свій життєвий успіх на даному етапі?

ШОВКОВИЙ: Ну я бы сказал так, что я не оцениваю. Ну, скажем так, я получаю... то, что я хотел, я получаю. У меня так устроено вот здесь где-то внутри, я не могу таким образом давать себе оценку. Она ложная будет, т. е., если я вам ее скажу, эту оценку, я соберу какое-то количество сведений. Но чем больше сведений я буду собирать, тем больше оценок. Т. е., мы можем оценивать здесь бесконечное количество времени.

ВЕД: Студійний годинник показує, що час передачі пролетів надзвичайно швидко. Я дуже вдячна вам, що ви знайшли годину свого суботнього часу, відірвали від потрібних справ, які вас вантажать у громадській організації, від своєї сім’ї, і подарували в нашій студії нашим слухачам, надалі — користувачам інтернет-ресурсу «Полтавщина». Я нагадую, що сьогодні гостем радіостанції «Ваша хвиля» в проекті «Персона грата» був голова правління громадської організації «Спільнота свідомого життя» Олександр Шовковий. Сподіваюсь, ви не останній раз в нашій студії, хоча й перший.

ШОВКОВИЙ: Спасибо, до свидания!

ВЕД: Я, ведуча Інна Якобенко, передаю віртуальне кермо ефіру своїм колегам і кажу вам: до наступної зустрічі в ефірі наступної суботи!