Упырь из Полтавы любил сдирать кожу живьем

«Про него рассказывали, что он говорил,
что из всех яблок он любит только глазные...»
Велимир Хлебников «Председатель чеки»

Паталогическая жестокость не является унифицированным достоянием какого-то народа, садисты были и есть во многих странах и среди многих народов. Андрей Чикатило, выродок Педро Алонсо Лопес, Бернгард Приган из послевоенной Германии, бывший морпех Джейсон Макговен из США. Мы расскажем вам о нашем, с позволения сказать, земляке, хотя свои кровавые дела он творил немного восточнее.

Степан Афанасьевич Саенко родился в 1886 году в рабочей семье в Полтаве. Он жил в районе железнодорожных мастерских, где отец Степана держал столярную мастерскую. Семья зарабатывала именно с этого, хотя сын столяра не гнушался и кражами. Документы дореволюционной деятельности Саенко, по всей видимости, были ликвидированы, хотя исследователи говорят о наличии косвенных свидетельств, что он был уголовно осужден и провел пару лет на каторге.

В 1910 году его имя упоминалось по делу о действовавших в южных губерниях подпольных групп. Когда грянула Первая мировая война, Степан Афанасьевич решил от армии «отмазаться» и ему долго удавалось не быть мобилизованным, однако его задержали и отправили в 1916 году на фронт. Но армия в те дни уже была организмом, смертельно пораженным упадничеством и большевистской агитацией. Саенко подбивает несколько земляков-малоросов и дезертирует в Харьков. Этот город навсегда войдет в его жизнь и напротив, его имя черными буквами впишется в историю Харькова.

Степан Саенко

Промышленный центр в феврале 1917 года представлял собой возбужденный революционный улей. Десятки партий и группировок вербовали своих сторонников, но Саенко остановился на РСДРП. Он жил на Ивановке и потому это был район его компетенции. Тут он набирал себе боевиков и костоломов преимущественно из бывших уголовников и гопников. По заданию Горкома он приступает к организации Красногвардейского отряда, которым командует в октябрьские дни 1917 года.

По ряду источников, его знакомство с Моисеем Львовичем Рухимовичем повлияло на назначение Саенко в уголовный розыск, откуда он «пошел в рост» командиром отряда ЧОН Харьковского губисполкома. Однако харьковский исследователь Александр Зинухов считает, что «благодателем» Саенко был некто Павел Кин (кличка Андрей), один из участников боевых дружин Якова Свердлова в Екатеринбурге, который служил вместе с Янкелем Юровским — палачом царской семьи.

В любом случае эти два садиста отлично «спелись». В 1918, будучи командиром боевой дружины, Саенко знакомится с Павлом Кином и скоро становится его заместителем, а последний был назначен Военно-революционным комитетом комендантом города Харькова.

Кин предложил Саенко устроить и возглавить концентрационный лагерь на ул. Чайковской, дом № 5. Создание концентрационных лагерей было санкционировано Декретом Совнаркома о «Красном терроре» от 5 сентября 1918 и Харьковский был одним из первых в стране.

По сути, Саенко выполнял роль главного уничтожителя, под руководством председателя ГубЧека Сильвестра Покко. Исполнителей Саенко нашел подобающих — из уголовников, австро-германских военнопленных и китайцев. В комендантском взводе насчитывалось 37 человек. Роман Гуль писал, что среди подручных Саенко выделялся особой жестокостью матрос Эдуард. Вольбедахт. Известны и другие палачи — следователь Любарский, бывший парикмахер Мирошниченко и Иесель Манькин.

Сам Саенко, по свидетельствам редко применял револьвер, он любил резать людей кинжалом, кромсать людей на куски. Ужасы, которые творили эти нелюди, поражают разум. Людей распинали, скальпировали, выкалывали глаза, сдирали кожу, рубили груди, пихали пылающие угли во все отверстия, хоронили живьем. Снятие кожи и скальпирование было «фирменным делом» саенковского отряда. Здесь погибли бывший иркутский губернатор Бантыш с сыном, Епископ Никодим, генералы Нечаев и Кусков и князь Путятин. По приблизительному подсчету, большевиками расстреляно в Харькове свыше 1000 человек.

Когда город освободили белогвардейцы добровольческой армии, деникинская комиссия три дня извлекала изувеченные тела из земли для передачи родственникам и перезахоронения. Причём всё это снималось на плёнку и фрагмент съёмок в Харькове у здания следственной тюрьмы использован Станиславом Говорухиным в фильме «Россия, которую мы потеряли».

Раскопки братской могилы с жертвами красного террора

Кровавые деяния, паталогическая жестокость Саенко и его подручных людоедов обратили на себя внимание писателей. О нем писал В. Хлебников, историк Мельгунов («Красный террор»), Аркадий Аверченко («Перед лицом смерти»), князь Н. Д. Жевахов ( «Воспоминания товарища Обер-Прокурора Святейшего Синода»). «...Вдвоем с подручным анархистом Махно перешел в Беленихине украинскую границу, обманув бдительность сидевшего там на путях страшного комиссара Саенко», — так вспоминает о палаче А. Толстой в «Хождениях по мукам». В сборнике «Смена вех» можно также найти упоминание по свидетельству тех, кто жил тогда в Харькове, малолетний сын Саенко нередко просил отца: «Папа, дай мне пострелять в буржуев»...

Дальнейшая жизнь Саенко была опять связана с террором — в 20-х годах он безжалостно уничтожал уголовников без суда и следствия, даже применял публичные казни через повешение. В это время он — верховный следователь наркомата юстиции, арбитр Харьковского губисполкома.

Потом он был директором завода «Красный октябрь» (Харьковский машиностроительный завод), а затем фабрики «Красная нить», руководил подпольной группой во время оккупации, хотя к гитлеровцам паталогической ненависти не испытывал. По слухам, он спасся от репрессий 38 года только тем, что пригрозил убивать каждого, кто придет за ним, а после уже посылал за ними сам.

Удивительно, что он прожил так долго. Большевистский изверг умер 17 августа 1973 года. На 2-м городском кладбище Харькова мирно стоит его памятник с надписью: «Спи спокойно, дорогой Степочка».

P.S. Наверняка будет любопытно, но фамилию Саенко носит один из троих днепропетровских маньяков, несколько лет назад убивавших людей молотками и отвертками и снимавших все это на видео...

Виктор ШЕСТАКОВ для «Полтавщины»