Иван Паскевич — дипломат и разведчик

Избранная военно-полководческая стезя, на которую вступил Паскевич, не могла не сопровождаться, скажем, «специфическими миссиями», обязательным образом, связанными с военным делом. Кому-то Господь такие умения давал, кто-то оставался просто военным...

Как оказалось, Паскевич, был как раз из первых. Высокая образованность, знание языков, тонкий политический нюх и блистательная манерность — все это выдавало в нем дипломата, хотя шпагой и картой он владел лучше.

Во время войны с Турцией 1806-1812 годов, которая была связана с войной европейской коалиции против Наполеона, Паскевичу выпал первый шанс проявить себя дипломатом.

После заключения Тильзитского мира между Россией и Францией, возникла потребность решения вопроса на Дунае. В Слободзею приезжает тайный советник Лошкарев и представитель Наполеона полковник Гильемино, которые практически договариваются с османами о перемирии невыгодном для русской армии. Ситуацию осложнила смерть Михельсона, и тогда новый командующий Александр Прозоровский отправил Паскевича в Константинополь с указанием донести султану о несостоятельности соглашений в Слободзее и отказе русских уходить из Придунавья. Задача не из простых — вот так взять и отказать Великолепной Порте.

«Я ехал через Рущук, Разград, Шумлу, Праводы, Айдос и Адрианополь», — писал в своих записках Паскевич, — на пути испытав все неприятности, ибо на каждом шагу была опасность не только от разбойников, но и от самих провожатых, зверски на меня смотревших, как на неприятеля. Беспрестанной их забавой было стреляние пулями около меня и даже в моей комнате«. После проводники и вовсе бросили Паскевича одного. В Адрианополе на офицера в русской форме едва не напали мусульмане-фанатики.

Прибыв в Константинополь, Иван Федорович не только смог «уломать» французского посланника Себастиани, но и драгомана Рейс-эфенди. «С хорошим ответом весело было и возвращаться», — отмечал он потом. При этом, как и почти всякий дипломат, свой визит Паскевич использовал для ведения разведки — описав дороги, состояние численности армии и даже взаимоотношения между отдельными политическими и военными фигурами.

Успешный визит Паскевича возбудил Прозоровского на мысль вновь отправить его в столицу противника для переговоров об обмене пленными и выдаче попавших в турецкий полон экипажа русского фрегата капитана Кологривого, разбившегося у берегов Турции.

Он лично прибыл на галеры для освобождения русских подданных, встретивших его с ликованием и слезами радости. В дальнейшем Паскевич отмечал, что русских офицеров используют в рабстве, а турецкие пленники получают в России 1 рубль в сутки.

Визит проходил спокойно и капитану Паскевичу даже был вручен Орден Луны.

Третий раз, ехать в Константинополь пришлось уже после военного переворота к новому султану Махмуду. Иван Федорович был направлен к султану срочно, прямо в бурную погоду.

Его миссией было предъявление ультиматума Турции о ссылке английского посла, иначе Россия обещала войну. Но Паскевич услышал ответ: «Мы уже воюем с вами». После этого ему пришлось спасаться бегством, так как турки, справедливо полагая его шпионом, назначили за его голову награду.

На утлой шлюпке вместе с корнетом Боком и проводником они бежали через Босфор в Черное море. Высадился он в Варне, на болгарском берегу, где пытался убедить резидента паши в необходимости заключить мир между Россией и Персией и откуда отбыл невредимым в Бухарест. Стоит ли указывать, что после каждой миссии, Паскевич привозил очень ценные разведданые.

В роли дипломата выступал он и во время своей экскурсии по Европе с великим князем Михаилом Павловичем, которую он совершал по личной просьбе матери-императрицы, после чего внучка Кассельского курфюрста принцесса Шарлотта Вюртембергская стала супругой Михаила Павловича.

Вершиной дипломатического таланта стало заключение Туркманчайского договора с Персией (Ираном). Престижу «переговорщика» предшествовала тяжелая война с шахскими войсками, победы под Елизавтополем, Джеванбулаком, Cардар-Абадом.

Подписание Туркманчайского договора

После взятия Тавриза, персы побежали, путь на Тегеран был открыт и возможность «омыть сапог русского солдата в Индийском океане», высказанная двумя веками после, одним специфическим российским политиком, была как раз у Паскевича. Наследник престола правитель Адербиджана Аббас-мирза запросил мира.

Местом свидания шаха с генерал-адъютантом Паскевичем был назначен Дехкорган. Предусмотрительный и осторожный Паскевич потребовал отвести персидские войска, обещая в случае неповиновения, пойти маршем на Тегеран.

Встреча персидского наследника престола и его сына Хосрев-Мирзы прошла по-военному четко и торжественно. Гости были удивлены выправкой солдат, не смотря на их походное положение. «Не взирая на затруднительное положение, Аббас-мирза сохранял полное присутствие духа и, с редкою любезностию в обхождении, соединял достоинство своего сана».

Договор был подписан «10 февраля в лето от Рождества Христова 1828 г. и 5 Шабана 1243 г. Хиджры» в деревне Туркманчай. Бумаги от России подписали Иван Паскевич и командированный Министерством иностранных дел действительный тайный советник, впоследствии сенатор Михаил Алексеевич Обресков, с персидской стороны Аббас-мирза, которого Россия признала наследником престола и министр иностранных дел Мирза Абуль Хасан-хан. Огромную работу в деле подготовки текстов провел Александр Грибоедов, находящийся в миссии Паскевича.

Статья 1 договора гласила: «Отныне на вечные времена пребудет мир, дружба и совершённое согласие между Е. В. императором Всероссийским и Е. В. шахом персидским, их наследниками и преемниками престолов, их державами и обоюдными подданными». Статьями Туркманчайского договора (всего их XVI) было постановлено, что шах персидский уступает России в совершенную собственность ханство Эриванское, по обе стороны Аракса лежащее, и ханство Нахичеванское. «Торжественно признает все земли и все острова, расположенные между пограничною чертою и хребтом Кавказских гор и Каспийским морем, равно как и все кочующие и другие народы, в тех странах обитающие, принадлежащими на вечные времена Российской Империи». При этом шах обязывается заплатить в качестве контрибуции десять куруров томанов раидже, или двадцать миллионов рублей серебром. Предоставляет он также российским купеческим судам, согласно прежнему обычаю, право плавания по Каспийскому морю, с тем, чтобы там, кроме России, никакой другой державе не иметь военных судов.

По договору стороны брали на себя обязательство освободить и возвратить всех военнопленных в течение четырех месяцев. Договор не только расширил территории империи, но и фактически узаконил российское подданство армян, что стало не только спасением нации, но и способствовало ее объединению.

Пушка, подаренная персам
в честь договора

Попытки шаха Фет-Али помешать течению дел были обречены на неудачу — Россия признала наследником Аббас-мирзу, а на встрече с ним Паскевич сказал: «Я давно примечал, что персияне хотят провести меня и нарочно казался отдавшимся в обман, но мое молчание происходило только оттого, что наш левый фланг был еще назади; теперь мы готовы».

Славное окончание войны и заключение выгодного во всех отношениях мира вызвало ликование в России. Высочайшим рескриптом 15 марта И.Ф. Паскевичу ему пожаловано потомственное графское достоинство Российской Империи, «со славным проименованием Эриванского», и, сверх того, миллион рублей ассигнациями. «Шах препроводил к нему орден Льва и Солнца, украшенный бриллиантами, на такой же цепи, в „шестьдесят тысяч рублей“, с предоставлением права носить этот знак отличия также его потомкам мужского пола, старшим в фамилии».

После Паскевичу еще не раз придется демонстрировать свою дипломатичность — даже когда эмоции брали верх, как после случая с убийством его родственника и подчиненного русского поэта Грибоедова в Тегеране, переговорами с поляками, убившими парламентеров или общению с австрийским императором, умолявшим ввести в Венгрию войска. И характерно, что, будучи военным, в этих случаях, Паскевич оставался все дипломатом, и вместо пушек говорили чернила.

Виктор ШЕСТАКОВ