Иосиф Гофман: «Главного антисемита Германии к виселице тащили силой»

— Иосиф Давидович, перейдем теперь к сути. Как вы оказались на Нюрнбергском процессе, чем отличились от других?

— Один из самых распространенных вопросов ко мне. Как-то один городской чиновник из горисполкома пригласил меня в один полтавский техникум на лекцию. 25 студентов собралось, но это такое... Задали мне этот же вопрос. Ответил, что просто повезло, хотя меня и проверили до седьмого колена. Хотя я и был коммунистом и парторгом, но с немецкой фамилией. Потом этот чиновник пожурил меня, что я неправильно ответил, что надо было сказать, что я не курил, не пил и к девкам не ходил. Но есть такой анекдот. Приходить больной к доктору и говорит, что у него боли в спине. Больной не курит и не пьет. Доктор ему отвечает, что, значит, он ангел и у него прорезаются крылья. А в разведку ангелов не брали. Я курил, пил и бегал к девкам. Мне повезло, что я был из 8-й Сталинградской армии, отбирали только из нее. Это было символично — «сталинградцы» судят фашистов. Ну... и разведчиком на тот момент и в определенных кругах я был известным. 

— Вы были единственным охранником?

Йосиф Гофман (1945 г.)

— Официально нас было двое. Но второй был капитаном компетентных органов, только под видом сержанта. В американской зоне оккупации американцы ввели квоты на присутствие советских офицеров.

— Какое оружие было у Вас?

— Пистолет ТТ. Стрелял я неплохо — девятка, иногда восьмерка. В зал заседаний с оружием приходить было нельзя. Но иногда я всё же брал пистолет с собой, но где прятал не скажу.

— А от кого надо было охранять Руденко?

— У американцев с военной дисциплиной проблемы были, они свободу любят. Рядом были военнопленные из эсэсовской дивизии «Эдельвейс». Так, один американец показал им всю планировку здания, где проходил процесс. Был заговор, цель которого — освобождение всех подсудимых. После того, как несколько причастных лиц арестовали, — здание стали охранять танки.

— У вас был распорядок дня?

— Распорядок у меня был один: охранять жизнь Романа Андреевича Руденко. Но он был очень деликатным. Если он выходил погулять в сад (жили мы на окраине Нюрнберга), то приглашал с собой и меня. Хотя он прекрасно знал, что я просто обязан выйти с ним. Я никогда первым не обращался к нему, всегда только отвечал. Я четко знал свое место и свои задачи.

— Какое впечатление он на вас произвел? 

— Он был большим профессионалом, на которого было возложено огромнейшее бремя ответственности. Каждый день все наши действия, все наши слова, поминутно, контролировались Москвой и непосредственно прокурором СССР Вышинским. Ну, и конечно же чекисты. Так вот, американский гособвинитель Джексон не смог «дожать» на суде Геринга, так как у американцев была слаба доказательная база. Руденко допрашивал Геринга 4 дня, он даже тайно от всех пригласил на суд немецкого фельдмаршала Паулюса. Его неожиданное появление в зале суда произвело шок. Ведь все думали, что бывший любимчик Гитлера во время процесса где-то в Сибири. Так Паулюс ещё и сыграл хорошо. Ткнул пальцем в подсудимых и произнес: «Будьте вы прокляты! Вы виноваты в бедах немецкого и других народов». А кто его привез и готовил? Руденко. 

— Раз Вы уже упомянули Геринга, то что можно сказать о нем?

— Ничего особенного, я ведь лично с ним не общался, как и с другими подсудимыми. Оригинал был. Брал с собой в зал суда одеяло, чтобы мягче сидеть, ведь он привык к роскоши.

— Иосиф Давидович, какие сложились отношения с союзниками?

— Лучше, чем с родным ЧК. Палач, который привел смертный приговор в исполнение — американский сержант Джон Вудд — снял с руки часы и подарил их мне. У меня при себе ничего такого не было, поэтому я снял с пилотки звездочку и протянул ему. Сейчас его часы в Киеве, в музее.

— Вудд вам рассказывал подробности казни?

— Не мне лично. Да, рассказывал, что испытал удовольствие. Все приговоренные к смерти вели себя достойно. Исключение, как вы знаете, составил Геринг, который принял капсулу с ядом. А вот идеолог антисемитизма Штрейхер перед казнью устроил истерику — к виселице его тащили. Он даже умудрился как-то выскочить из петли, так Вудд его додушил собственноручно. Сам же Вудд умер где-то в 1950 году на электрическом стуле, который хотел усовершенствовать. Он же не одну сотню преступников казнил именно на электрическом стуле, нечаянно погиб и сам. Но вы не подумайте, что мои контакты с американцами или с местным населением носили такой открытый характер. Всё было в тайне. 

Йосиф Гофман с книгой «Нюрнбергский нокаут»

— Ваша книга «Нюрнберг предостерегает» имела другое рабочее название «Нюрнбергский нокаут».

— Да, я хотел так назвать свою книгу, но потом понял, что это был не нокаут, а нокдаун. Неофашизм во всем мире поднимает голову. И это опасно. Я лично видел ров, в котором из человеческого жира делали мыло. Из нескольких десятков людей получалось 70 килограмм жира.

Продолжение следует...

Ян ПРУГЛО, «Полтавщина»