«Зачем им хлеб? Пускай едят друг друга»

Представьте себе, что вы живете в селе в 30-х годах прошлого века. Село — большое, зажиточное, есть клуб, магазин и фельдшер. У вас детей человек пять. Фото черно-белое всего вашего семейства в парадном углу висит. Все такие нарядные, серьезные, плечи расправлены, глаза горят и смотрят гордо прямо в светлое будущее, которое вам обещали построить большевики.

Но вот беда: жить да радоваться не получается. Вы и ваша вторая половина — не коммунисты, не активисты — обычные люди. Работаете в колхозе за трудодни. Трудодни — это такие палочки в регистрационном колхозном журнале. Вам их «выдают» вместо денег. Питаетесь вы исключительно за счет своего огорода, кур и коровы. У вас нет паспорта, без которого нельзя жить в городе. С другой стороны — в город все равно не пустят. Бравые парни недаром оцепили все выезды, — решайте все, говорят, через колхозное начальство. И вы пытаетесь. А начальство вам мало того, что ничего не говорит, — не отдает честно заработанное и обещанное зерно.

Мир — несправедлив, решаете вы и смиряетесь. Ведь в укромном месте припасено немного зерна, до весны ваше дружное семейство протянет.

Когда приходит весна, вы уже одни. Похоронили всех детей и вторую половину. А фельдшер, отводя глаза, не захотел причину смерти написать, какую вы назвали — «от голода». Потому как нет в великой советской стране голода, ясно вам? Ну и что, что соседка своего ребенка съела и рехнулась? Так нет же ее — как узнали, сразу же забрали и увели в неизвестном направлении бравые парни. Что? Говорите, заходили в вашу хату «комсомольцы» из самой Полтавы — обыскивать? Увели корову, забрали кур и перевернули казанок с кашей? А у младшего сына вырвали кусок хлеба и рук и по полу растоптали? Да нет, ну комсомольцы не могли такого сделать. Вам это все приснилось. Вы явно больны. Что вам делать? Ползите на кладбище — может, хоть похоронят по человечески, а то не в каждую хату теперь и заглядывают...

Так умерли миллионы украинцев в селах Полтавщины. Повезло тем населенным пунктам, которые были далеко и неудобно расположены, до которых «не дошли руки», или хуторам — ради нескольких хат «вышибалам» ехать не хотелось. Был ли тот голодомор геноцидом? Об этом можно спорить долго. Только «комсомольцами» становились многие. И активисты из соседнего села, которые боялись участи соседей. Ими были и люди в военной форме, как из Украины, так и из России. Эти бывали равнодушны или жестоки — им говорили, что они едут отбирать припасы и имущество у зажравшихся кулаков. Были и «идейные из центра», которые приказ выполняли: провиант отбирать любой, в город не пускать любой ценой. Так был ли голодомор геноцидом?

Сегодня около 500 жителей Полтавы и духовенство УПЦ КП траурным маршем прошлись от подземного перехода «Злато міста» до Свято-Успенського собора. В руках люди разных возрастов несли зажженные свечи, хлеб. Просили у Бога за невинно убиенных. Просили уберечь нынешнее поколение от ужасов 30-х. От фотографий, на которых выжившие — ссутуленные, с потухшими глазами и в одинаково серой одежде были обязаны забыть о голодоморе и строить коммунизм, жертвуя собой. В то время никто не думал, что страна, в которой живут такие жертвы, — обречена...

Для справки: Всего в Полтавской области установлено около 900 памятников и памятных знаков погибшим от голодомора. В Новых Санжарах даже есть Парк памяти земляков, который заложили новоизбранные депутаты поселкового и районного советов. Тех, кто пережил голодомор, в области насчитывается около 80 тысяч человек. Специально статуса они не имеют.

Анна ДОВГОШЕЙ, «Полтавщина»