Ветеран Великой Отечественной: День победы для меня праздник, но без радости

— Когда я шел к вам, то знал, что вы закончили войну в Берлине. Расскажите об этом.

— Страшная была битва. Что запомнилось, так это задание нам, саперам, зайти в Рейхстаг и разминировать его. Верхние этажи до этого уже очистили от врага. На рассвете зашли через центральный вход. Там с этажей постреливали вообще-то, но не в тот момент. Мы зашли, не видно ни черта, офицер приказал одному из наших зажечь в конце коридора фуфайку. Коридор осветился. И тут кто-то начал кричать «Парламентеры, парламентеры!» Я побежал туда и вижу, что стоят немцы: оберст, лейтенант и солдат, похожий почему-то на еврея. Последний был переводчиком и говорит, что оберст требует, чтобы с ним на переговорах участвовал чин, не ниже полковника. С нами был лейтенант, ему на плечи что-то накинули и он сошел за полковника. Немец предложил нам сдаться, потому что в подвале у них 1600 человек, а нас 200. Кто-то из наших начал хихикать. Тогда лейтенант ему говорит, что фронт уже за Рейхстагом, что они уже в нашем тылу. Немцы тогда посоветовались и в итоге решили сдаться. Выходили, складывали оружие, один честь при этом отдал. Подгоняли грузовики, немцев грузили и быстро увозили. После мы доложили, что здание разминировано.

Солдаты на фоне немецкого парламента (4.05.1945) | Фото: Евгений Белый

— Расскажите историю вашего снимка, где на фоне стен немецкого парламента стоят офицер и солдаты.

— Когда саперы разминировали бункер Геринга, то наш офицер, майор Гулей, белорус, увидел у одного солдата фотоаппарат, явно трофейный. И приказал отдать ему. Потом нашел меня и говорит: сфотографируй нас на Рейхстаге. Я потом ещё с разных ракурсов снимал, все пленку использовал. Сам снимок сделан 4 мая 1945 года. Фотоаппарат этот потом остался у меня, хороший был, не одно десятилетие мне прослужил.

— Кто на снимке?

— Нужно сказать, что когда нас, саперов, формировали под Сталинградом, то было нас 215 человек. Офицеры у нас вечные, конечно, были, а вот нас осталось 8 человек. Так вот. Офицер на снимке — это майор Гулей. Крайний справа — старший сержант Маслаков, он из Донбасса. Далее — Володя Маландин, москвич. А вот крайний слева — это Мишка-ефрейтор. Никто его и фамилии не знал, Мишка-ефрейтор и все. Он киевлянин. И на снимке видно надпись «из Киева». Это он написал и предложил всем нам. Но я сказал, что мы не варвары какие-то, стены обрисовывать, и майор после моих слов стал солидным и согласился со мной. Двух других, между Мишкой и майором, я, к сожалению, не помню, забыл их и имена и фамилии. Только точно знаю, что они украинцы. Есть ещё одна моя фотография, где группа офицеров и солдат стоят на фоне Брандербургских ворот. Потом я, как сверсрочник и минер, уничтожал военно-промышленную мощь Германии, в Брандербургской провинции. Правда, потом ко мне немец один подошел и сказал, чтобы я не взрывал новенькие мартеновские печи, говорит, нам же работать негде будет. И я не взорвал. Сейчас уже тайны из этого не делаю.

Советские солдаты на фоне Брандербургских ворот

Документ, по которому его владелец получил право взрывать промышленные объекты в Брандербургской провинции

— Евгений Григорьевич, а внуки у вас есть?

— Одна внучка есть, сейчас в Крыму живет и работает. Два сына есть. Один внуков мне так и не подарил. Не проведывают, вот соседка ухаживает.

— За вашей спиной детские фотографии...

— Это участники детского фотокружка, который я вел. Это все мои фотографии. Видите, вот лобзик и молоток, почти советский герб, да, я юмор люблю.

Фотографии учеников ветерана

— Сейчас много толкований 9 Мая. А вы как относитесь к этой дате?

— Для меня это праздник, потому что я никогда не смирюсь с фашизмом. Но праздник без радости. Пусть радуются те, кто не был на войне. А для фронтовиков радости нет, потому что мы знаем всему этому цену.

Ян ПРУГЛО, «Полтавщина»