Лякарня

Попало всем, и Лысаку, и докторам и «Полтавщине». Особенно понравилось пылающее праведным гневом замечание профессора Хачикяна: «И думайте в следующий раз у кого интервью брать. Себя же опускаете». Слезы умиления подступают к глазам, когда представляю как «поднимался» в своих глазах уважаемый профессор, вынимая из-за голенища убийственный вопрос. Я, мол, лично знаю, да не одного, а сразу трех медиков, живущих, явно, не по средствам. Что вы на это скажете? Что? А? И, наверное, уже представлял растерянного чиновника, покрытого потом и красными пятнами, невнятно оправдывающегося и шмыгающего носом. А чиновник возьми, да ответь: знаете, назовите фамилии. Что? А? И оба на коне! Вот только зеркало, как всегда, оплеванное.

Мне не интересно, что говорит чиновник. Потому, что дело не в нем, дело во врачах. Дело в корпоративной солидарности медицинских работников, выраженной во всеобщем молчании и породивших два основных порока системы: безответственность и коррупцию.

В нашей стране врач — самая безнаказанная профессия. Почему? Да потому, что определить вину врача, могут только его же коллеги, врачи. А они хранят обет молчания. Корпоративный заговор не останавливают ни смерти, ни инвалидность пациентов. Врачебная ошибка не подсудна, заявляют врачи. Ошибка, может быть. А халатность? А некомпетентность? А элементарное пьянство? Мне кажется, что именно эти причины имеют своим следствием, так называемые врачебные ошибки. К чему это приводит? К стремительному снижению качества медицины. Отсутствие страха наказания снижает требовательность врача к себе, к необходимости повышать квалификацию. В итоге, даже состоятельные люди ни за какие деньги не могут получить у нас в стране качественное медицинское обслуживание. Что уже говорить о людях небогатых.

Коррупция в медицине, дело не новое. И при коммунизме на прием к врачу с пустыми руками не ходили. У моего приятеля отец был хирургом. Единственный раз в жизни я видел, что бы в подвале, вместо консервации, как у всех «нормальных» людей, полки были заставлены бутылками коньяка и хрустальными вазами. Сейчас же, это приобрело уродливые формы и выросло до гигантских размеров. Хирург не берется оперировать, если пациент не дал денег, и как заметил один из комментаторов, пока он эти деньги не пересчитает! Нет денег — твои проблемы. Умирай! Кто виноват? Да мы же и виноваты. В материалах под интервью с Лысаком, около, ста пятидесяти комментариев. Почти во всех — гнев и ругань. И ни одной фамилии. Даже под ником, даже в комментариях! От чего? От страха, что «Не рассчитает», а ты выживай как можешь»?. Если так, то или не болейте, или платите. Сколько скажут.

И еще одна проблема — отношение врача к пациентам. Сколько себя помню, большего свинства, чем в больницах не было нигде. Борзые тетки из регистратуры, гоняющие пожилых пациентов по этажам в поисках потерянной медицинской карты. И ведь знали же, что несчастные пенсионеры пришли к ним не от избытка жизненных сил. А многочасовые очереди под кабинетом? В книге Владимира Лобаса «Жёлтые короли» есть примечательный эпизод. В ожидании пассажиров, нью-йоркские таксисты, в основном эмигранты из СССР, беседуют о жизни. «Там я был врачом, а здесь я вонючий таксист», — сетует один из собеседников. «А ты не можешь быть врачом здесь, — отвечает ему главный герой, — Потому, что здесь надо лечить людей, а ты привык лечить скотов!» Сколько времени прошло, а ничего не изменилось. Мы все так же терпим беспредел «банды в белых халатах». Не выступим в прессе, не напишем в прокуратуру, или, хотя бы просто, не дадим в рыло! Как мне кажется, это куда эффективней, чем изливать свой праведный гнев, комментируя под ником разглагольствования чиновника от медицины.

Маленькая русская девочка приехала к своей украинской бабушке. Пошла играть со сверстницами. Через время приходит: «Не буду я с ними играть!» «Что случилось?» — спрашивает бабушка. «А что они все время — лякарня, лякарня!»

Как есть — ЛЯКАРНЯ!

А. ПОЛІТИЧНИЙ, виртуальное агентство «Продам идею»